В Калининграде нет как такового старого города, потому что его большинство было разрушено, а что не разрушено – как можно плотнее окружено современной застройкой.
Остров Кнайпхоф и в прусские времена не был старым городом (при наличии Альтштадта, который был им исходя из названия), но сейчас он стал таковым, потому что единственное уцелевшее на нем здание – это Кафедральный собор, главная достопримечательность и визитная карточка города (пока замок находится в руинах, к которым на сентябрь 2011 года доступ закрыт).
Пустырь, который образовался после Войны на Кнайпхофе и других старых районах через реку, на мой взгляд не смотрится.
На острове был разбит парк деревьев и парк скульптур, но когда на острове с одной стороны – редкие деревья и река и с другой стороны – редкие деревья и река, что-то ему явно не хватает.
Тем не менее, внутри и вокруг собора достаточно много интересного: изначально задуманный как часть общей записи про кёнигсбергские достопримечательности, текст про Кнайпхоф выделен в отдельную запись.
Внутри собора
Внутри собора сейчас располагаются музей, сувенирно-религиозные магазины и концертный зал. Алтарь находится в процессе восстановления, церкви собор не передан. Да и было бы интересно, какой церкви его передавать – православным он никогда не был.
Администрация собора восхваляет самих себя и клеймит Министерство Культуры РФ и мэрию Калининграда, не пожертвовавших собору ни рубля. Областная же администрация находится на втором месте среди жертвователей.
Музей
Первое, что видишь при входе в маленькую дверцу музея – крутейшую винтовую лестницу, за четверть витка поднимающуюся на человеческий рост.
В музее вам первым делом встречает гигантское панно Кенигсберга 1613 года во всю стену, без неоготических ворот и крепостных стен, но с семью мостами Кёнигсберга и уничтоженными в послевоенные годы строениями Кнайпхофа, которые в годы неопределенного положения города банально служили источником материалов для восстановления Советского Союза.
Легко заметить, что строения на панно сделаны рельефными.
Далее – зал, посвященный тевтонскому ордену – его монахам и рыцарю. В этом зале понимаешь, что находишься на “вражеской территории”, потому что с тевтонцами Русь никогда не дружила (причём так не дружила, что даже совместно била их с другими “лучшими друзьями” литовцами и поляками), а Кёнигсберг был тевтонским центром.
На следующем (третьем) этаже посетителей встречает фрагмент средневековой библиотеки Валленродта. На фотографии я старался показать не только оформление библиотечных стеллажей, но и нервюровые своды готического собора.
В соседнем зале – музей монет и банкнот, которые администрация тщательно выуживает из многочисленных иностранных пожертвований.
Есть не только современные монеты множества стран, но и старинные, уже погнутые жизнью монетки.
Другой соседний зал на этаже – это зал Канта. Обложка дореволюционной книги показывает, что, во-первых, серия “ЖЗЛ” – это не советское изобретение, а во-вторых – что 100 лет назад имя Канта писали через букву “Э”.
Последний зал на четвертом этаже – это уже что-то среднее между собором и музеем. В зале хранится посмертная маска Канта, наиболее всего примечателен он своими витражами, которые прекрасны в солнечном свете.
Благодаря тому, что все надписи в музее продублированы на немецком, а не на английском языке, ощущаешь, что Германия России ближе, чем Англия или тем более США. И портрет туриста в этих землях, естественно, иной, чем в Москве и Санкт-Петербурге.
Концертный зал
Благодаря восстановлению органа (а точнее, органов – Большого и Хорового), основной объем собора используется и как зал музейной экпозиции (в-основном, связанной с музыкой и композиторами, а также про восстановление органа), и для проведения концертов.
На фото – вырезанные буквы одного из боковых приделов (не забываем, мы ведь всё-таки в соборе).
В этот день мне посчастливилось побывать на органном концерте, который впечатлил меня больше, чем аналогичный в католическом соборе Пресвятой Девы Марии в Москве.
Чтобы увидеть органиста, нужно садиться подальше. С одной стороны, без органиста созерцаешь чистую музыку. С другой, вид органиста наглядно показывает интересную часть того, как рождается звук.
С учетом сжатия звука и (наверняка) непрофессиональной аппаратуры по его воспроизведению, впечатление заведомо не то – но даже в самом лучшем варианте вряд ли даже большой колонкой можно добиться такого же звучания, какое дают сотни труб органа.
На фото – Артем Хачатуров дергает за один из “рычажков”.
Общий вид большого органа
Естественно, впечатляет “стерео-звук”, когда один орган находится спереди, а другой – сзади.
На фото – Хоровой орган
Снаружи Собора
Чему посвящен камень на переднем плане, я не отметил, а Википедия и Викимапия молчат.
Могу быть не прав, но по кладке кирпича можно судить о старых и новых слоях облицовки. И на верхней фотографии это заметно, есть и более детальные ракурсы.
Вот такой вот получился красно-красный разноцветный собор.
По бокам – стены обвиты плющом.
При реставрации не забыли не только про ворота, но и про надпись над ними.
Основная достопримечательность снаружи – это, конечно же, могила Канта. Рядом с ней не так давно был установлен памятник герцогу Альбрехту, основателю Кёнигсбергского университета, который в его честь был назван Альбертиной.
Место для памятника выбрано не случайно – северную и восточную стороны собора были закрыты от воды именно первым зданием университета, разрушенным массированными бомбардировками.
Планируется воссоздание университета на том же месте, которое сейчас для глаза непримечательно и банально, взгляд не цепляется. То ли дело раньше.
Другое дело – мемориальные плиты в стенах собора. Или иногда даже не плиты, а просто кирпичи, на которых выгравированы надписи.
Удивило, что женских захоронений по какой-то причине встретилось больше, чем мужских.
Отдельное впечатление произвел на меня туалет – неожиданно чистый для российского, с турникетами на входе, и даже со стеклянной крышей.
1 Trackback